«Памятники личностям в эпоху интернета себя исчерпали»
Добавлено: 09 июня 2015
Акция на Воробьевых горах против возведения на смотровой площадке памятника князю Владимиру закончилась потасовкой активистов с православными общественниками и байкерами из «Ночных волков». Журналист Дмитрий Губин считает, что все аргументы в пользу возведения памятника не имеют значения, потому что давным-давно умерли и Владимир Великий, и памятник как вид пропаганды.
Памятник Юрию Долгорукому в Москве не вызывает ничьих протестов лишь потому, что был установлен в 1954 году, когда ни интернета, ни публичных обсуждений не было. Едет верхом по Тверской основатель Москвы, — и ладно, привыкли. Кто бы разрешил в 1954-м припоминать слова Карамзина о бешеной ненависти народа к князю Юрию, заставившей разграбить княжеский дворец сразу после смерти владельца? Тогда говорить плохо можно было только про Ивана Калиту и только словами Маркса, который называл его «татарским палачом, низкопоклонником и главным рабом». Поэтому памятника Калите, собирателю русских земель не хуже Долгорукого, у нас и нет.
Однако памятник Владимиру Великому собираются устанавливать сегодня, когда на роток уже не накинуть платок. И потому драка по поводу князя Владимира нам обеспечена. Те, кому мила восточная составляющая истории, будут кричать о государственности и православии. Те, кто помнит о западных корнях, припомнят Владимиру братоубийство, а также изнасилованную на глазах родителей, силком взятую в жены Рогнеду.
Дело не в том, кто прав. Дело в том, что ставить памятник конкретной личности в эпоху свободной циркуляции информации потеряло всякий смысл. Причем памятник кому угодно — хоть князю Владимиру, хоть поэту Бродскому, споры об установке памятника которому идут в Петербурге. Потому что последний, кроме того, что писал великие стихи, откровенно презирал свою страну в ее советском изводе — и уж точно не был бы патриотом России сегодняшней.
Примирить это на уровне «да что ж вы одни гадости, они не этим велики!» возможно, только запретив интернет, спрятав книги в спецхран и введя цензуру. Памятники личностям в эпоху интернета себя исчерпали. Памятником личности в эпоху интернета является свободный доступ ко всему массиву информации о личности. А памятники — они как монументальный жанр переродились в ландшафтную аттракцию, в украшение либо развлечение. Бронзовые князь Владимир или Владимир Ленин могут ныне существовать только как памятники умершему жанру монументальной пропаганды. То есть как своего рода могильные плиты.
В этом смысле установка 25-метровой могильной плиты на Воробьевых горах обречена на споры, драки и взаимные обвинения, что мы и наблюдаем. Это как втыкать спиленное дерево в землю с целью изобразить зеленый сад.
Впрочем, у нас кое-где перед приездом высокого начальства до сих пор так поступают.
Трудно представить, где бы могли пересечься пути известного кинорежиссера, матери-героини из Киева, ночами пишущей стихи, и активистов борьбы за трезвость, не будь премии «На благо мира». Её жюри из миллионов юзеров оценивает творчество лишь по одному критерию, меняет ли оно мир к лучшему? О премии и первых победителях рассказывает президент Благотворительного фонда «На благо мира» Александр Усанин.
Треть россиян называют утрату нравственных ценностей одной из главных угроз для будущего страны. Но экономического кризиса мы боимся все же больше, сообщает ВЦИОМ.
Самая большая беда отечественной медицины — и советской, и постсоветской — состоит не в недофинансированности, не в плохой технической оснащённости и даже не в скверной подготовке кадров всех уровней. Главная беда — в принятом подходе к лечению, считает выпускник мединститута, а ныне Интернет-деятель Антон Носик.