Во время пожара в психоневрологическом диспансере в Воронежской области погибли 23 человека. Все они  сгорели заживо. Почему каждый раз при пожаре в психоневрологических диспансерах такая высокая смертность, рассуждает Азгар Ишкильдин из Гражданской комиссии по правам человека. 

В ситуации с пожаром в психоневрологическом интернате в Воронежской области бросается в глаза количество погибших – 23  человека из 74 пациентов, находившихся в здании. Очень много! Неизбежно встает вопрос: почему каждый раз при пожаре в психоневрологических диспансерах такая высокая смертность? Давайте посмотрим на аналогичные случаи в психиатрических учреждениях нашей страны за последние годы.

7 июля 2015 года в психоневрологическом интернате города Апатиты заживо сгорел недееспособный пациент. Сообщалось, что незадолго этого происшествия в интернате проводились пожарно-тактические учения.

В мае 2013 года при пожаре в ПНИ в Тамбовской области погибла одна пациентка.

26 апреля 2013 года в подмосковной больнице №14 в Раменском в огне погибли 37 человек.

13 сентября 2013 года сгорел психоневрологический интернат в Новгородской области, погибли 38 человек.

В каждом из этих случаев пожары произошли ночью. И каждый раз представители МЧС отмечали, что больные не смогли бы спастись: находясь под действием мощных психотропных препаратов, они сгорели в своих постелях.

В декабре 2006 года от пожаров пострадали психоневрологический интернат в Кемеровской области, наркологический диспансер в Москве и ПНИ в Тверской области. Сообщалось о 55 погибших.

Проинспектировав все психиатрические учреждения страны, в МЧС выдали предписание снять решетки на окнах – пациенты пытались спасти, но выбраться мешала решетка.

К какому бы выводу на этот раз ни привело расследование, существенное обстоятельство заключается в том, что ПНД – это учреждение для лишения свободы. Пациент его оказывается там чаще всего не потому, что обратился туда за помощью, а потому, что кто-то другой хотел, чтобы он там оказался. Вот почему пожар в психиатрическом учреждении сродни пожару в тюрьме – заключенные не спасутся, если охрана о них не вспомнит.

Однако у заключенных есть ряд преимуществ – их не обездвиживают оглушающими химическими средствами, чтобы облегчить работу персонала. В случае наступления чрезвычайных обстоятельств, тюремной охране не придется выносить их на руках – узники выйдут сами и помогут остальным.

Сегодня руководители российской психиатрии ревностно защищают свой символ веры – активное химическое лечение «больного разума». Они осмеивают альтернативные меры, например, такие как система «Сотерия», называют её «антипсихиатрией» и «игнорированием психиатрической науки».

Мало того, что в «Сотерии» принимают курящих пациентов, но там запрещается привязывать их к кроватям и максимально ограничивается химическое оглушение их психотропными средствами. И тем не менее, за 44-летнюю историю существования учреждений «Сотерии» в Канаде, США, Швейцарии, Финляндии, Италии, Великобритании, где система получила распространение, не было ни пожаров, ни случаев массовой гибели пациентов.

В развитие темы: «Пациенты протестуют как раз против качества и объема лечения, зачастую навязываемого психиатрами»

В России создадут специальную службу по защите прав пациентов психбольниц и диспансеров

«Законопослушные граждане годами не выходят из психбольницы, а серийные убийцы разгуливают на свободе»

«Избавление от неугодных при помощи психиатрического насилия – это путь в никуда»

«Психотропный препарат – это каждый раз эксперимент с непредсказуемым результатом»

«Психотропные препараты и оружие не сочетаются»

Метки статьи: права человека, психиатрия