Олимпийская сборная России триумфально завершила XXII зимние Игры: первое место в медальном зачете и обновленный национальный рекорд по количеству медалей. События, подобные Олимпиаде, порой находят неожиданный отклик в структуре русского языка, отметил журналист Дмитрий Губин.
Благодаря Олимпиаде — точнее, благодаря членам российской сборной Виктору Ану и Вику Уайлду — в русский язык вошло понятие «Витьки»: иностранцы, играющие за Россию и приносящие России победы. В общем, те же легионеры, но только вызывающие куда больше эмоций, как их вообще больше вызывают Олимпийские игры на фоне прочих игр.
Обе истории «Витьков» – и влюбленного в русскую девушку американского сноубордиста, и корейца-шорт-трекиста, на спортивной карьере которого на родине был поставлен крест – дают вполне себе сюжет если не для романа, то для фильма. Но история о том, как два «Витька», Виктора, наших Витеньки вдруг стали героями лубка, повествующего о том, как русский белый медведь показал всему миру кузькину мать – это еще и материал для изучения принципов работы пропаганды.
В принципе, спорт вообще отличный материал для пропаганды. Спорт часто бинарен – «либо победа, либо поражение, либо мы, либо они». Спорт отлично иллюстрирует принцип поведения, известный любому биологу: без враждебности к чужим не было бы привязанности к своим. Некоторые даже полагают, что крупные международные соревнования являются мягкой альтернативой мировым войнам.
Однако любая пропаганда искажает реальность. И то, что духоподъемно на стадионе, может обернуться опасной слепотой вне стадиона. Ведь пропагандистски история Вика Уайлда – это вывернутый наизнанку в оценках сюжет «Тараса Бульбы», то есть истории казака, влюбившегося в прекрасную иноземную панночку. И получается, старый Taras вполне может сказать: «Родина дала тебе все, my dear – образование и сноуборд, а ты ее предал…». И когда телекомментаторы в истерике кричат, что Корея выбросила Виктора Ана на улицу, а мы его подобрали и обогрели, они унижают и достоинство Ана, и его личный подвиг. Молчу уж о том, что бытовой расизм, опухолью поразивший сегодняшнюю Россию, ни в грош не ставит внешне таких, как Ан, считая их людьми третьего сорта.
Бинарность спорта с его страстным желанием победы своим хороша тем, что привлекают внимание к тому, что лежит в тени. Например, к тому же феномену натурализации спортсменов. Почему люди меняют флаг, под которым выступают? Что ими движет – любовь, амбиции, деньги? Мы знаем, что Уайлд и Ан не одиноки – «золото» России принесла украинка — фигуристка Волосожар, «золото» Швейцарии – наш сноубордист Подладчиков, «золото» Словакии – русская биатлонистка Кузьмина. Они предавали свою родину или находили еще одну Родину? Или «наши» «Витьки» обретали, а «не наши» — предавали?
Бинарность мышления, вполне оправданная в пылу битвы, начинает мешать, когда битва завершена. Вне битвы необходимы другие усилия. Например, усилие принять скуластого раскосого парня с соседней стройки, говорящего по-русски на уровне Виктора Ана, равным тебе в своих правах человеком. Или усилие достать с полки и перечитать Николая Гоголя. Тоже, кстати сказать, типичного «Витька».
Трудно представить, где бы могли пересечься пути известного кинорежиссера, матери-героини из Киева, ночами пишущей стихи, и активистов борьбы за трезвость, не будь премии «На благо мира». Её жюри из миллионов юзеров оценивает творчество лишь по одному критерию, меняет ли оно мир к лучшему? О премии и первых победителях рассказывает президент Благотворительного фонда «На благо мира» Александр Усанин.
Треть россиян называют утрату нравственных ценностей одной из главных угроз для будущего страны. Но экономического кризиса мы боимся все же больше, сообщает ВЦИОМ.
Самая большая беда отечественной медицины — и советской, и постсоветской — состоит не в недофинансированности, не в плохой технической оснащённости и даже не в скверной подготовке кадров всех уровней. Главная беда — в принятом подходе к лечению, считает выпускник мединститута, а ныне Интернет-деятель Антон Носик.